Экспедиция в п. им. А.Божко

Участники:

Билеты были взяты на 30 января на поезд №23 Москва-Адлер. Отправлялся он в 5:06 утра. Поэтому было договорено собираться 29 января и, пока ходит транспорт, концентрировать транспортные мешки и рюкзаки на двух квартирах, вызывать на 3 часа ночи по службе радиотакси транспорт и к 4-м съезжаться на вокзал.

Ровно в 3:00 к дому подъехал микроавтобус. Водитель был в некотором недоумении от груза и с некоторой опаской поглядывал на наши транспортные мешки, которых было много, а нас всего трое. По дороге он полюбопытствовал, а мы ему, как могли, объяснили, кто мы такие и куда едем. Заплатив 30 грн., выгрузив и перетащив контейнера, в условленном месте мы были в 3:20. Ждать пришлось недолго и вскоре к вокзалу подъехала легковая машина, из которой вышли Юра, Дрюня и Валик. Теперь оставалось ждать только поезд.

За переноской и разговорами время прошло незаметно, вскоре мы уже доставали спальные мешки и укладывались спать.

Тут же, на перроне, договорились с водителем ехать в Псоу. Сторговались на 200-х рублях и через 20 минут были на границе. Груду мешков, их было где-то 32, из машины выгрузили на дорогу местного рынка.

По всему свободному пространству туда-сюда сновали люди с сумками и телегами, полными мандарин, из торговых контейнеров скалились торгаши, по дороге вдоль торговых точек, выжав чуть ли не до пола педаль газа, на сумасшедшей скорости носились местные водилы. У таможенных ограждений, ожидая открытия, толпились люди.

Вскоре к нам подъехал извозчик - смуглый мужичок с тачкой, потом второй. Они терпеливо стояли в стороне, выжидая. На одну тачку огромной горой уложили самые некрасивые контейнера и потянулись в сторону ограждений. В 8:30 проход открылся. Стандартные вопросы о контрабанде, проверка документов, груза. На Абхазской стороне нас уже ждали представители министерства и остаток постов мы прошли без промедления. Ожидания и переход границы заняли около часа.

Невдалеке ожидал автобус. В него перекочевали мешки из тачки. Извозчик получил свои 120 рублей и, довольный, удалился. От представителей министерства получили несколько доброжелательных напутствий, они оставили свои контактные телефоны, попрощались и пожелали всего наилучшего.

Поездка в Сухумский аэродром обошлась в 1000 рублей и заняла ровно 2 часа езды. В салоне можно было комфортно расположиться, удалось даже вздремнуть.

На трассе автотранспорта было очень мало, зато много постов ГАИ. По-видимому, милиция и водитель были давними знакомыми. На знак милицейской палки, несколько постов водитель проезжал не останавливаясь, поднимая в приветственном жесте руку.

Сложилось такое впечатление, что о нашем приезде никто не знал. Никто нас не встретил, никто ничего не мог сказать. Дрюня пошел выяснять ситуацию.

Предварительно мы узнали, что сегодня улететь мы не сможем. К Дрюне присоединился Юра, остальные принялись готовить что-то перекусить, и морально настраивались ночевать. Вышел недовольный Дрюня сообщить, что вместо заочно договоренной суммы в 450 долларов, теперь они требуют 550, но сторговаться удалось за 500.

Вертолет завис над пупырем у воронки. Бортмеханик выпрыгнул на снег и, давая команды жестами, помог усадить машину на снежную шапку. Полетели контейнера, и очень скоро на борту ничего не осталось. Бортмеханик вкинул комок снега, захлопнул дверцу и машина улетела в сторону моря.

Все произошло так стремительно, что, оказавшись в нескольких десятках метров от пещеры, мы пока не могли прийти в себя. Весь полет занял 24 минуты и вот мы уже у пещеры. Потрясающе! (и всего-то за 500 баксов). Место высадки было настолько близко, что достаточно было выстроиться в цепочку, чтобы переместить транспортные мешки к самому входу.

Около 16:30, когда вертикальное снаряжение было извлечено, а ненужное под землей, упаковано и засыпано снегом (равно как и Юрины сапоги, которые хранились на балконе, а теперь оказались просто непригодными, хорошо - у Сазона было две пары).

Зал огромного объема, сухой. Имеется две готовые палаточные площадки. Температура +4 ° С.

Рабочий день начался около 7:00. Дрюня и Юра ушли пробивать колодцы до ПБЛа 260. Сергей от лагеря поднялся в К50 чтобы разбить большие вертикальные пролеты на несколько коротких. Все остальные заняты подготовкой к спуску в Обеденный зал. Приблизительно к 11 переупаковка контейнеров завершилась и в них оказалось кое-что, что можно было оставить до подъема на поверхность. Это была часть продуктов, некоторые лишние вещи и небольшой запас карбида.

Получилось 27 контейнеров, не считая тех, что забрала работающая двойка для навески. Небольшие уступы У5 и К12 были пройдены легко, за ними начинался Сумской меандр. О нем имели представление Юра и Дрюня, мы же знали только по отзывам и впечатлениям. Одно понятно – пройти так просто, как бы нам хотелось, его не получится. Так и вышло.

Дальше шли несколько уступов и каскадов, приходящие к устью большого колодца К80. Спуск в него транспортных мешков оказался непростым. Колодец был наклонным и глубоким. Гроздья контейнеров, приходя на наклонную часть, терлись и зацеплялись; находящийся в колодце на крюке Кирилл, отклонял веревку. Спуск контейнеров и подъем свободного конца веревки происходили очень медленно. Но гора мешков на краю следующего колодца неуклонно росла.

Из глубины колодца послышался окрик и закрепление веревки нагрузилось. Из темноты показалась каска с едва тлеющим огоньком, следом вторая, желтея электрической лампочкой. Юра с Дрюней пришли сообщить нам, что карбид у них кончился, веревки не хватило и что кушать им оч-чень хочется. На уступе уже лежали контейнера отвечающие потребностям страждущих. Они заправили карбид, схватили еще один контейнер с веревкой, контейнер, получивший имя “печенько” - с продуктами и уехали вниз. Добиться положительного ответа о нашем отдалении от ПБЛьного зала мы не смогли и продолжили транспортировку.

Впереди ждали непродолжительный обводненный меандр и наклонный колодец, на дно которого вода из меандра с брызгами и летела. Летела не только вода, крылья обрел также один из контейнеров с ласковым именем “бегемотик”. Пришел он на дно, аккурат в метре от принимающего. Это обстоятельство не сильно впечатлило принимавшего и говорило о том, что пора бы сделать перекур. Но Обеденным залом и не пахло – впереди был длинный извилистый меандр, а за ним колодец. Со дна колодца был слышен голос Юрика. А был ли это конечный пункт транспортировки, никто из ожидавших результатов разведки не знал.

На часах 20:20. Перед меандром угрюмо стояли пять человек, неприветливо глядя на склад контейнеров. Было понятно – такой меандр на ура не проходится. Чувствовалась усталость и сильное чувство голода. Кирилла неожиданно стошнило прямо в меандр. Решено было что-то перекусить. Скоро была приготовлена всеми любимая “мивина”, сухарики и чай.

С другой стороны меандра глухо слышались голоса. Теперь транспортировкой контейнеров были заняты все. К 24 часам мы достигли Обеденного зала.

В зале имелись три более ли менее ровные площадки. База - Юрик, Валик и Дрюня - расположилась на верхней площадке, куда приходилось забираться скальником, придерживаясь за металлическую лестницу, чтобы не сломать себе шею. Но им так захотелось; а нам пришлось выравнивать площадку, что заняло прилично времени. И когда мы, наконец, все построили, укомплектовали базу и приготовили еду, на часах было уже 4 часа утра. Долго ворочаться не пришлось и, несмотря на неудобства сазоновского спальника, все быстро уснули.

Утро началось около 11 часов. День был определен как адаптационный и отводился он под обустройство лагеря. Палатки установлены как следует, натянуты тенты. На старых бытовых крючьях, забитыми Лимоном, растянуты шнуры и развешены мокрые шмотки, снаряжение. Юра, Дима и Сазон уже зашивают комбинезоны.

Кирилл и Серж навесили К7 меандра, ведущего из Обеденного. Позже к ним присоединился Сазон. Они направились в неотснятую часть пещеры с топосъемкой, но прогуляли весь день и ничего не отсняли.

Пока тройка была на выходе. Остальные в лагере занималась камеральными работами - разложили карты, играли в де-берц.

Валик и Дрюня весь день жаловались на утомление и тяжесть в желудке - на переедание жаловались.

Тройка вернулась с выхода около 17 часов.

Продолжились беспрерывные споры с Сазоном. Он, как приверженец митьковщины, каждый раз замечал что спешить нам в целом некуда и если мы поедим не сейчас, а десятью минутами позже, когда он докурит, ничего в сущности не изменится. А чайник ни в коем случае нельзя ставить раньше, пока не съедена каша. И в подобном роде.

Но как можно ждать, когда утром нужно идти на работу, а вечером жутко хочется есть и спать.

Температура в зале +4,4 ° С.

Подъем в 6:30. В 9 часов выходим из лагеря. Наша цель – Завал Дракона. За ним, на развилке, разделяемся на две группы и уходим в разные стороны по Валькиному меандру.

От Обеденного зала, сначала по меандру, потом по Карликовому ходу, через Пылесос попадаем в широкую галерею, которая тянется, иногда поворачивая, пересекаемая многочисленными завалами, воронками и поперечными ходами, приводит к колодцу К19. Под ним чернеет глыбовый завал Дракона.

Чтобы достигнуть его, нужно было оборудовать потенциально опасные, наклонные и вертикальные участки по пути следования. Так были организованы перила в районе Танечки Беловой над меандром, горизонтальный участок перед Ольгой Петровной, вертикальный участок вниз и наклонный – вверх в районе Ольги Петровны.

Так подошли к К19. Пока Дрюня разбивал колодец мы стояли у края и случайно увидели справа на уровне вытянутых рук окно в стене. Несколькими ударами кувалды удалось расширить его, чтобы можно было просунуть туда голову. Сечение оказавшегося за окном колодца, было приблизительно 2,5´ 2 метров, летящий вниз камень не приходил на дно параллельного К19.

Вот и первые открытия. Недаром Юра рассказывал, и мы в этом убедились, что пещера таит в себе много интересного и открытия в ней – неизбежны. Через некоторое время, спустившись на дно К19 и стоя над Завалом Дракона, я обратил внимание на уходящий наклонно вверх ход. Поднявшись по нему выше, достиг навала нескольких глыб, поднялся вверх. Очутившись на другом краю К19, обнаружил галерею, которая в прошлом была продолжением той, откуда мы пришли. Удалось дойти до уступа, спуститься вниз и пройти еще, до края огромной водосборной воронки. Вниз спускаться без веревки особого желания не было, а вот по краю можно было аккуратно проползти. Борта воронки состояли из глины с мелкими камешками, и были достаточно прочными. Удалось добраться практически на противоположный край. Там продолжения не было. Этого района на план-схеме не было, и его протяженность составила более 50 метров.

Когда все спустились от Завала вниз, пришло время разделиться. Юра, Дрюня, Валик отправляются вверх по Валькиному меандру к Распутью; Кирилл, Серж, Дима, Сазон - вниз к Лебединой песне. Лебединая песня представляет собой каскад трех колодцев (К25,К19,К7), на дне последнего находиться Собачья будка. По перспективности направлений в плане исследования Божко, у Собачьей будки был высокий приоритет. В последней экспедиции 1992 года Юра обнаружил там узость, но не смог ее расширить. Тогда не было инструментов, а разбирать камни руками пропадало желание – из щели дул жуткий ветер. За узостью виднелось продолжение. По всем прогнозам нам предоставлялась возможность продуктивно поработать.

Распутье также представляло собой перспективнейший район. Это место – развязка нескольких притоков, пересекающих Валькин меандр. Вниз ведут несколько круто-наклонных направлений, а Валькин меандр тянется дальше по притоку. Целью тройки стало направление вниз, обещающее серию глубинных колодцев. На тот момент глубина пещеры составляла 426 метров. Сразу можно сказать, что им удалось спуститься на 120 метров, но путь преградил сифон, найден грифон. Глубина пещеры увеличилась на 70 метров.

В Лебединую песню первыми спустились Дима и Сазон, в поисках описанного Юрой хода прошло много времени. На дне К7 есть коротенький меандрик, куда уходит вода. Сечение его входа прямоугольной формы и немного напоминает проем будки. Меандрик приводит к маленькой конусообразной воронке, на бортах которой - обильный слой мокрой глины. Все увиденное указывало на то, что вода долго стояла, а потом уровень опустился ниже.

На дно спустились Кирилл и Сергей, закончившие навеску. Было проведено непродолжительное совещание и Дима с Сазоном ушли к Распутью за дополнительной информацией. По уверению Юры, летом 1992 года воды не было. Кирилл с Сергеем в это время пытались счистить глину с бортов воронки. Когда стало ясно, что четверым у сифона делать нечего, Сергей с Димой ушли заниматься навеской Завала Дракона.

В 19:00 все группы встретились под завалом и в 20:30 вернулись в лагерь.

Выход. 9:20. Работает три группы.

Тройка - Юра, Дрюня, Валик - занимается топосъемкой новой части и отходящих от Распутья направлений. В сторону притока Валькиного меандра отснято ответвление с озерцом, боковая трещина. Она оказалась продолжительной и имела ответвления (система “Зоопарк”). По основному притоку удалось пройти до зала, из которого течет вода. Отснять все не удалось.

Кирилл с Сазоном берут гидры и пытаются пронырнуть сифон в Собачьей будке. Воды стало немного меньше. Ныряя ногами вперед, Сазон через 2,5 метра внизу наткнулся на перегиб. Потом нырнул головой вниз, но не прошел каской. Дальше ход снова идет вверх. На дне сечение хода 0,3 м, галька, глина. Ход можно раскопать.

Дима и Сергей исследуют продолжение Валькиного меандра от Лебединой песни. Основная цель – поперечная трещина, поиск и исследование других направлений.

Трещина, пересекающая русло – узко-наклонная. Спуститься удалось на глубину ~ 40 метров – кончилась веревка. Отрезав кусок веревки от бухты с Завала Дракона, спустились на дно трещины еще на ~ 30 м. В обе стороны трещина смыкается до непроходимых размеров. Течет вода.

Кроме трещины, исследованы притоки Валькиного меандра и конечный обвальный зал. Зал пересекает узкая трещина, есть несильный сквозняк. Ниже Завала Дракона, через 15-20 метров по Валькиному меандру, есть огромный вертикальный приток – колодец около 30 метров. Есть большой приток между Лебединой песней и исследованной трещиной. Он представляет собой серию небольших глыбовых завалов. Удалось пройти ~ 15 м вверх, но путь преградил очередной завал.

Последняя группа в лагерь вернулась в 21:00.

Выход в 12:00.

Кирилл, Дима и Сергей заняты топосъемкой нового меандра от точки, где остановилась тройка - Юра, Дрюня, Валик

При обследовании, выше У4+У2 найден меандр. Топосъемка привела в узкую часть меандра, позже названную Наждаком. Дальше меандр продолжается и слышно падение воды в большом объеме полости. Но рабочая смена закончилась и нужно было поворачивать к лагерю.

Путь от района съемки до Распутья занял около 50 минут.

В лагерь вернулись в 21:40.

Юра и Дрюня оставались в лагере ремонтировать комбезы и сапоги. Валик и Сазон составили им компанию. Велись камеральные работы.

Дрюня, Юра, Валик и Сазон выходят в 10:00 - топосьемка окрестностей грифона. Валик погружается в грифон. Найден восходящий колодец.

Дима, Кирилл, Сергей выходят в 11:00 - исследование и топосъемка новой части меандра за Наждаком.

Путь до остановочной точки исследования занял больше 2-х с половиной часов. За Наждаком – очень неприятным узким участком меандра с острыми кристалликами, стало шире. Дальше меандр немного поднялся вверх и уперся в стену. Между стеной и кромкой меандра оказалась вертикальная трещина. Слева внизу шумела вода.

Перелезть через кромку оказалось не просто, а когда это удалось, трещина неожиданно оборвалась колодцем, куда из меандра противоположной стены с шумом летела вода. Какова была радость открытия – не передать! Мы были потрясены, и некоторое время просто стояли, не соображая, что нужно делать дальше. Колодец был глубоковат для нашего куска веревки. Веревку закрепили, смелый стал осторожно спускаться, осматривая колодец и стены.

Сбоку оказалась полка. На нее удалось закачнуться и когда конец веревки был закреплен на полке, Кирилл, начавший было спуск, заметил на стене у полки, освещенной светом карбидки, шлямбура. Каково теперь было разочарование! Сразу же появилось множество предположений и гипотез, о которых стыдно даже вспоминать. Но, вопреки мистическим домыслам, шлямбура были самыми натуральными и очень напоминали те, которые набиты по всей пещере.

Придя в лагерь (около 21:00), рассказав о результатах проведенной работы и обнаруженном колодце, Юрой было выдвинуто предположение, что это колодец Ольхового меандра. И что выйти к этому колодцу можно в десять раз проще – он находится под Танечкой Беловой.

Валик, Юра, Дрюня выходят в 9:30 и направляются в старую часть пещеры через колодец К25 Ольхового меандра к сифону. Цель работы – подтвердить предположение о вчерашнем колодце и выполнить топосъемку этой части.

Спустились к устью К25 через Т.Белову. Но! Сначала забыли в лагере компас, все валилось из рук, поэтому решили не поганить выход и пошли снимать систему “Зоопарк”. Юра никуда не хотел лезть - берег комбез. Нашли глиняный сифон.

Открытие вчерашнего кольца (Лохотрона) дало возможность избежать нежелательные поиски и трудозатраты. Дело в том, что сифон после Ольхового меандра, бывший нижней точкой пещеры, и грифон новой части, открытый 3 февраля, могут быть одно и то же. Это надо доказать или убедиться в несостоятельности предположения. Так, если отснять и замкнуть большое кольцо, возможно будет качественнее прояснить ситуацию.

Кирилл с Сазоном снова идут в Лебединую песню. В прошлый выход вода в сифоне немного упала, возможно теперь ее будет еще меньше, а сифон удастся пронырнуть. Но уровень остался неизменным. Тогда они сделали выемку и занялись поиском обходов.

В районе завала, у истока Лебединой песни, из щели ощущалась приличная тяга. Туда они и намеревались отправиться. Каково было разочарование Кирилла, когда, забив 2 крюка и спустившись на 30 метров, он узнал Лебединую песню, только оказался на противоположной стороне первого колодца да еще ко всему, сломал пробойник когда забивая крюк - решил последний удар сделать по-крепче. В общем, в лагерь они вернулись в подавленном состоянии.

Дима с Сергеем оставались в лагере и переделали кучу полезных дел, а во второй половине дня, гонимые скукой и тяжестью в желудках, отправились на фотоохоту. И где-то через 5 часов, к 21:00, вернулись в лагерь. Остальные вернулись часом раньше.

Выход .11:00.

Исследование района Распутья прекращено. По всем интересным направлениям топосъемки выполнены. теперь остается только снять навеску из новой части. Веревки останутся на Распутье. Сейчас главная задача – наработать как можно больше топоматериала: протянуть азимутный ход, привязать новые участки, замкнуть кольца.

Валик, Юра и Дрюня уходят в старую нижнюю часть пещеры (к сифону) с топосъемкой и навеской.

Дима, Кирилл и Серж делают выемку до Распутья. На Распутье пришлось разделиться. Дима ушел по Лохотрону - снять кусок В16 с колодца у Ольхового меандра, а к возвращению должны были выйти Кирилл с Сергеем. Когда выемка была сделана, подошел и Сазон. Он занимался поиском обходов Лебединой песни и обследованием района Завала Дракона.

Все вчетвером отправились в дальнюю часть Валькиного меандра выполнять топосъмку и увязать Лебединую песню с близлежащими участками. Когда достигли поперечной трещины, где работали 4 февраля, Кирилл с Сергеем спустились вниз для топосъемки и выемки, Сазон ушел в лагерь, Дима – в тупиковую часть, в надежде разобрать завал.

10 день экспедиции. День отдыха. Сапоги прохудились, комбинезоны порвались. Люди вымотались и устали.

Традиционный де-берц. Торговля продуктами питания.

В палатку заглянула хитрая небритая Ивановская физиономия: – Давайте, говорит, меняться. – Знаю – есть у вас кукуруза – давайте меняться. Мы вам банку сгущенки – вы нам банку кукурузы и банку горошка. Нет? А Банку сгущенки – на 2 банки горошка? Тогда, банку сгущенки – на банку сгущенки?

Но торги все-таки состоялись – выменял таки, аферист, сгущенку на наш “Чаклун”, а она оказалось нежирной.

Еще в этот день была популярной жестокая азартная игра “зоофилическим” печеньм. Правила такие, каждый участник берет по пять печений и достает по одному, не глядя. Чей зверь сильнее, тот и забирает печенье-жертву. Но есть джокер – рыбка. Потому что она слабая. Но есть условие - рыбку кушает котик.

Так, интеллектуально, и прошел этот день. Все смогли выспаться и отдохнуть. Только Сергей с 17 до 19:30 бегал на фотовыход.

Отдохнувшие после вчерашних продуктовых баталий, все проснулись свежими и бодрыми.

Сегодня тройке Кирилл, Дима, Сергей предстоит выемка из сифонной части от Ольхового меандра и топосъемка небольшого неотснятого участка. Пока Кирилл бегал к Завалу Дракона за рулеткой, Дима с Сергеем спустились к сифону и занимались фотосъемкой. Всем жутко понравилось место под названием “руки-ноги”, где нужно было иди распершись руками и ногами в стены, параллельно поверхности воды так, чтобы не намочиться. Много времени отняла морока с фотоаппаратурой.

Дрюня с Сазоном обследуют боковой колодец от Завала Дракона и К25 возле Ольги Петровны. Там чуть не потеряли последний пробойник. Уронив его в колодец, долго искали, но нашли. Колодец до конца разведать не удалось - не хватило мощного луча, чтобы осветить дальние стены. Возможно там есть окно или ход, во всяком случае, так показалось.

Юра с Валиком выполняют топосъемку – тянут азимутный ход от Танечки Беловой до Обеденного зала.

Предвкушение предстоящего выхода на поверхность. Завтра начинается подъем.

Осталось завершить работы по топосъемке, сделать последние выемки, навести порядок.

Кирилл с Димой уходят в район Валькиного меандра - доснять некоторые притоки и подкорректировать материалы по конечному залу, сделать топосъемку от Лебединой песни до К19 и верхней галереи над завалом Дракона.

Веревку вынимать с К19 не стали. У нас есть еще в запасе день, два - максимум.

В лагере о результатах выхода сложились двойственные мнения. Нашли – хорошо, но ведь планы теперь изменились.

В этот день Сергей с Сазоном захотели сходить на СуперЛипцы, но, поблукав по галереям несколько часов, вернулись лагерь.

Это было около 17:00. Каково же было их удивление, когда в одной из галерей, где-то в получасе ходьбы от лагеря они встречают троицу – Валика, Юру и Дрюню. В одних изотермиках и босиком. Дрюня увлеченно рассказывает истории-страшилки. Расспросив, в чем дело, от них узнали, что, оставшись в лагере наводить порядки, они собрались спалить ПБЛьный мусор. Собрали мусор в мешки, унесли верхнюю часть зала и запалили, плеснув бензина. Куча мусора неожиданно сильно вспыхнула. Начал взрываться бензин, по залу стал распространять жуткий чад. Сначала от него ушли в нижнюю часть, к палаткам, но чад стелился по дну зала, и ,в какой-то момент, видимость упала практически до нуля. Дышать было нечем. Тогда троица стала отступать по меандру к К7, но и туда дошло вонючее облако. Пришлось, в чем есть, дюльфером, сигать вниз и бежать по галереям, как можно дальше от этого кошмара.

Приблизительно к 18:00 все развеялось, но несильный запах некоторое время еще оставался.

В прошлых экспедициях также палили мусор, прямо в зале. Большие объемы и тяга воздуха позволяли такие эксперименты, но сейчас погода на поверхности изменилась и ток воздуха, вместо того чтобы уносить все к поверхности, потянул вниз.

Вчерашнее открытие нарушило планы. Веревка осталась на колодце, шансовый инструмент – у щели. Кирилл с Димой отправляются туда, чтобы попытаться проникнуть за щель и выполнить топосъемку. Валик и Дрюня тянут азимутный ход от Танечки Беловой с, встречаются с двойкой и отдают топонабор.

Пока Кирилл оборудует спуск в воронку, Дима, вооружившись, лопатой и кувалдой пытается максимально расширить узость. Когда сечение стало достаточным для проникновения, удалось проникнуть вниз. Не без усилий, пришлось снимать обвязку.

Трещина оказалась частью меандра, выходящего в широкий колодец. Замолотили крюк и спустились на дно колодца (К~ 18). Вниз, уступами по 2-3 метра, шел меандр и резко оборвался огромным колодцем. В распоряжении открывателей был только кусок веревки около 30-40 метров, чего явно было недостаточно. Спускаться в колодец все равно надо было. Хотя бы убедиться, что это не Лебединая песня и не один из притоков Валькиного меандра. Колодец – широкий, по уступам из меандра течет вода, недалеко от выхода меандра есть широкое окно – приток.

Кирилл спустился на всю длину веревки и пришел на полку. От нее камень летел вниз, отскакивал от стен, и глубину падения сказать было сложно. Но одно было ясно - это новый колодец и уходит он ниже уровня Валькиного меандра.

Сделать топосъемку этой части не удалось - не дождались двойку с топонабором. Вышли наверх к галерее. Там на камне лежали компас и рулетка с запиской приблизительного содержания: “хватит фигней заниматься – дуйте в лагерь”. Спуск по узкой щели дело трудоемкое: раздеваться, одеваться, да еще и рулетку с компасом за собой таскать. Не хотелось. Да и время поджимало – пошли в лагерь.

Подъем 5:15. Сворачивается ПБЛ. Чтобы максимально облегчить свой путь на поверхность и вниз, с плато, лишнее и избыточное оставляем в зале - продукты, какие могут долго лежать, веревки, карбид. Все это понадобится нам в следующих экспедициях. Упаковываются контейнера с ПБЛьным майном, снаряжение, продукты. Всего получилось 14 штук транспортных мешков - на каждого как раз по два.

Все готовы. Начался длительный и трудоемкий подъем к поверхности. На колодцах каждый нес свой “комплект” мешков, это было утомительно, но не так, как транспортировка через узости и меандры.

Как и ожидалось, на колодцах было больше воды. За счет того, что трассы по колодцам были выполнены грамотно, под водотоками передвигаться почти не приходилось. Но остаться сухим, конечно, не удалось.

После нескольких часов транспортировки - работы неприятной и неблагодарной, поднялись в зал на отметку –80. Открытие такого скорого завершения подъема оказалось приятной неожиданностью – все настраивались таскать “мерзавцев” еще пару часов как минимум. Но зал был перед нами.

Часы показывали 14:30 и это говорило о том, что шли мы хорошим темпом и, в принципе, можем выйти на поверхность. Но в том то и дело, что сброситься мы физически не сможем, а ночевать на верху - безрассудно. Раз такое дело, выйдем завтра рано утром, а пока надо ставить лагерь и ложиться спать.

После двухнедельного, налаженного ритма работы, оставаться несколько часов без дела было непривычно. Поэтому, пока велись приготовления в лагере – ставилась палатка, готовилась еда, Сергей с Кириллом взяли несколько контейнеров, чтобы затащить их как можно ближе к поверхности – завтра будет легче.

Как бы там ни было, легли мы рано и, ворочаясь, долго пытались заставить себя уснуть, а шатающийся по лагерю Сазон, сон прогнал окончательно. Так прошло много времени, пока сила воли не взяла верх.

Ранний подъем. 4:30. Снова сборы и упаковка. Предвкушение встречи с Миром не давало оснований плохому настроению, а дарило нам бодрость и силы. К 8:00 последний человек покинул пещеру.

Через два часа часть контейнеров была уже разобрана и упакована по рюкзакам. Людская цепочка, необычно пестрая, потянулась к краю плато. Лица, давно не видевшие солнечный свет, казались белесыми и не отражали эмоций. Только тяжесть груза за спиной красноречиво проявлялась румянцем.

Кириллу досталось слишком много контейнеров - Сергею лишний пришлось волочить за собой по снегу.

Проваливаясь в снегу, где по щиколотку, где по колено, группа медленно продвигалась к краю плато. Юра шел впереди и переживал - идем ли мы в правильном направлении.

К 14:00 вышли на склон и устроили горячий перекус. Отдаленно послышались выстрелы орудий. В голове промелькнуло “Не дай Бог!”. А вдруг опять война? Что ожидает нас внизу, какие люди нас встретят?

Далеко внизу видны строения поселка. Продолжаем спуск по склону. Приходится пробираться между деревьями, спотыкаться о занесенные снегом камни, путаться в кустарниках. В некоторых местах удается съезжать на пятой точке, притормаживая рюкзаком. Кирилл и Дрюня, для облегчения передвижения, от станков отвязали контейнера и вереницей тянули их за собой по снегу. От этого контейнера стали чистыми, а Ведяевские, кирзовые, наверное впервые в жизни обнаружили свой натуральный цвет.

На водоразделе, по которому шла тропа, снега стало меньше, а потом он и вовсе исчез. Но от этого идти пока легче не стало – на мокрых листьях и мягкой земле было очень скользко.

Вышли на лесовозную, жутко развороченную, дорогу. Дальше появились еще дороги, с ними мусор, мазут и металлолом. На одном из перекрестков нужно было повернуть, но местность настолько изменилась, а времени прошло столько, что пришлось напрячь память и фантазию и сделать привал, чтобы определиться.

Около 17:30 достигли поляны, где собирались устраиваться на ночлег. Только место, где мы остановились, уже не было той поляной, на которой раньше было так удобно ставить палатки. Остались только развороченные дороги да свалка. Место напоминало “пикник” Стругацких. Коша и родника мы тоже не обнаружили. Идти дальше мы не стали – вечерело. Палатки поставили среди “пикника”, воду набрали из лужи.

Чувствовалась сильная усталость. Хотелось скорее покушать и заснуть. Пока устраивался лагерь, погода испортилась и пошел дождь. Ночью он не прекращался, а к утру обратился снегом.

Раннее утро вышло неприветливым. Бодрости и задора на лицах видно не было. Веселые нотки настроения проснулись только после двух-трех Юриных фраз из палатки.

Месить слякотную глину не хотелось никому. Дорога была очень скользкой, Юра неприятно упал, но падение вышло удачно – без травм.

Из-за поворота дороги, недалеко внизу, показались строения Ачандары. Ощущения и чувства были двойственными. С одной стороны приближалось окончание изнурительного спуска – финал, может быть, встреча со старыми добрым Феликсом. Но что ждать от местного населения? За девять лет – время, и война многое изменили в жизни абхазцев.

На подступах к деревне повстречался домашний скот, чуть дальше потянулись сады, появились первые жители. У одного из домов остановились, чтобы набрать воды, расспросить о транспорте, и вообще, узнать настроение. Увидев приближение Юры, Дрюни и Валика, хозяйка гостеприимно отворила калитку. Видно было, разговаривают. Потом вышел хозяин, приветливо поздоровался за руки, что-то недолго рассказывал, и все зашли за поворот дома. Несколько минут никого не было, потом появился Юра с водой и все остальные. У них странно блестели глаза, долго не могли напиться. Значит, эта сторона абхазского гостеприимства осталась неизменной.

Была неприятная новость – автобус ходит раз в сутки, и мы на него уже опоздали. Юра заверил всех в том, что оснований для беспокойства нет. Во всяком случае, если мы найдем Феликса, все проблемы растворяться.

Дойдя до перекрестка, по-видимому, центра селения, сбросили рюкзаки и остались ждать попутного транспорта. Юра, Валик и Дрюня, неизменная наша троица, отправились на поиски Феликса. Где точно он живет, никто не помнил.

Они ушли, мы остались ждать и наблюдать. Прошел изрядный промежуток времени. Из кузни напротив вышел старичок, заметил нас и подошел поздороваться. Мы рассказали кто мы такие, кое-что спросили у него. Невольно получилось затронуть тему абхазско-грузинских событий 1992 года. По тону старика стало видно отношение и ясна позиция его народа:

Пожелав нам удачи, он ушел обратно. Спустя несколько минут, на дороге показалось несколько молодых людей. Они что-то везли на тачке и, поравнявшись, направились в нашу сторону. Поздоровались со всеми за руки, начали спрашивать. Один из первых вопросов - а нет ли у нас оружия. Мы насторожились, стало как неуютно. Но после нескольких минут разговора беспокойство улетучилось - им действительно интересно с нами поговорить. Они спрашивали, мы отвечали. На вопрос, сколько нас и где остальные, мы ответили, что трое ушло часа два назад искать старого знакомого, которого не видели много лет. Ребята заулыбались - наверное нашли, если так долго нет.

О чем-то беседуя на своем языке, они по-видимому перечисляли возможных Феликсов, но были в замешательстве. Спросив, не знаем ли мы фамилию, мы отрицательно покачали головой: - …Сказали, что его здесь знают все, и что если мы спросим, то любой скажет, где он живет.

Они странно переглянулись. Один из них оживился, смущенно заулыбаться, и что-то по-своему стал говорить товарищу.

• Феликс – это пахан мой. Только как Феликса его здесь никто не знает. Это он вам тогда говорил, чтобы вам по-русски просто было. У него абхазское имя другое… Я тогда вот такой маленький был… А кто с вами еще приехал? Игорь приехал? А Катя?
• Нет, они давно уже не ездят. …Юра есть – он тогда, в последний раз и раньше был. И Андрей.
• Я Юру помню. Помню, мы с ним бегали, кто быстрее до этого моста. Я тогда совсем пацан был. … Я подожду Юру – хочу посмотреть.

Мы долго еще сидели. За это время один из них сбегал домой, мол, зачем так просто будем сидеть - вынес графин с чачей, яблоки, орехи. Мы беседовали, спросили о транспорте, чтобы уехать сегодня

• Зачем? Оставайтесь – завтра уедите. Оставайтесь – вас на улице не оставим, любой вас возьмет ночевать. Паспорт спрашивать не будем.

Скоро стало ясно, что сегодня мы не уедем. Тем более, на дороге показался Валик – он шел и старался не шататься. Это плохо получалось. Видимо это забавляло его и он широко улыбался. Чуть поодаль шел Дрюня, беседуя с каким-то пацаненком. Замыкал процессию Юра, до пояса раздетый, гордый и независимый.

Дом и самого Феликса они так и не нашли, зато нашли нескольких других, не менее гостеприимных.

Дату¢ , так звали сына Феликса, повел нас к себе домой. Феликс встречал около дома, узнал Юру, обрадовался. Долго беседовали, смеялись. Пришел Дима – второй сын. Увеселенный Юра не отпускал его от себя, что-то душевно рассказывал. Когда ужин был готов, все сели за стол. Ну что сказать, острых приправ и специй они не жалеют. Но если запивать вином, все кажется не таким острым. А Феликс смеется:

• Кушай, кушай. Будет аппетит хороший - это абхазское масло.

Потихоньку все стали расползаться спать. Остались только Юра да Сазон.

…Просыпаться было тяжело.

Еще было темно, когда мы покидали дом Феликса. Попрощались. Дату пошел провожать нас. Автобус по расписанию должен отправляться в 7:00 (цена 10 руб./чел.), но приехать он может в 8, и в 10, в зависимости от того, сколько водитель вчера выпил.

В начале 8-го часа подъехал Сухумский автобус, потом и наш, на Гудауту. Нам нужно попасть в электричку, расписание которой никто не знает, но все знают, что мы должны обязательно успеть.

На автобусе людей едет немного, но многие с баулами и тачками. Через 50 минут водитель остановился у ж/д станции, где люди ждали электричку. Через несколько минут напротив остановился РАФик, открыл дверь – “захады”. Торговаться долго не пришлось. Электричка, с выбитыми окнами и наполненная народом, подъехала около 8:15, но мы еже ехали на машине (400 руб.).

В Псоу прибыли через час. Границу переходили угрюмо, без настроения. Российские таможенники задержали для уплаты каких-то полузаконных поборов (5 руб./чел.). Регистрация - 2 руб./чел.

В Адлер ехали на микроавтобусе, водитель все время повторял “не машина – звэрь”. Сторговались на 170 руб. Сазона теперь усадили сзади, чтоб не заваливался и не дышал на водителя – в РАФике такое уже было (с утра он успел заправиться сухим).

В 11 были в Адлере на вокзале. Но незадача – поезда сегодня нет, билеты только на завтра. Свой билет (на 19.02) Сазон сдать не смог. Он взят за гривни, а здесь рублевый расчет. Выход был – купить билет на 17.02, а старый сдать в Киеве.

Сидели мы так, сидели. Бродили, бродили. Пока Сазон не предложил ехать в Хосту, где можно хорошо переночевать неподалеку от вокзала на берегу моря. Сначала его пьяным речам никто не внимал, но скуки ради, наверное, согласились ехать. Правда, за его счет.

Ехать надо было на маршрутке (1 руб./чел.). Водитель микроавтобуса, кавказской наружности, увидел нашу компанию, трамбующуюся с рюкзаками в салон, сказал “Э-э, всех не возъму”. Мы старались. Он расплылся в улыбке: “скарей, давай, скарей!”

Расположились на берегу. В море отстирали что смогли, подсушили вещи. Вечером пошли в Хосту. Перекусив и закупив продуктов, на обратном пути в вокзале встретили питерцев с Алека. Их поезд тоже завтра, и они пришли ночевать к нам.

С ними пришли и недобрые новости. На Алеке насмерть разбился симферополец - Решетников Андрей (Медведь). На Кирилла страшная новость произвела болезненный эффект. До конца вечера и много дней после, он был мрачен и молчал, и никто его не трогал – Медведь был его другом.

Проводив питерцев, позже, Сазона, пришло время и нашего поезда. Он прибыл вовремя и мы благополучно загрузились. Неприятности были позже.

Милицейский контроль, проверяя документы, обнаружил случайно оставленную бумажку о регистрации, где срок регистрации истек вчерашним днем. Они забрали документы и потребовали уплаты штрафа. Дрюня пошел с ними. Вернулся расстроенный – пришлось заплатить, сумма не большая, но все равно неприятно – не за что ведь! А главное деньги были на рыбу заначены. А Дрюня рыбку любит – вот и расстроился.

Утром в Таганроге на последние деньги, учрежденным фондом, рыбку все таки купили.

Покушали, выпили пивка, обсудили экспедицию. Все оказались удовлетворены достигнутыми результатами. И на этом, собственно, все и закончилось.

Эта экспедиции логически завершилась. Мы убедились - Абхазия доступна, а пещера вновь открыта и интересна для нас. Пещера оборудована под SRT, исследованы перспективные колодцы и трещины. Обнаружены и исследованы новые участки. Увеличена как глубина, так и общая протяженность пещеры. Отсняты новые и пересняты некоторые старые районы пещеры (около 450 пикетов, это ~ 3500 м). И т.д.

Около 19:00 были в Харькове. Валика проводили на Полтавский поезд и разъехались по домам.